Гамбургский счет: Что удалось Германии в приднестровском урегулировании за год председательства в ОБСЕ?

В четверг, 8 декабря в Гамбурге открывается министерская встреча ОБСЕ. На ней будут подводить итоги германского председательства в организации в уходящем году. Приднестровское урегулирование было одним из приоритетов Берлина. Результаты неоднозначны. С одной стороны, практических достижений в отношениях сторон почти нет. С другой — Германия по сути задала новую планку и логику переговорного процесса. Правда, далеко не все встретили такую активность с восторгом.

На заседании Совета министров ОБСЕ в Гамбурге Молдову будет представлять делегация в составе вице-премьера по реинтеграции Георгия Бэлана, главы МИДЕИ Андрея Галбура и его заместителя Лилиана Дария. На встрече планируется подвести итоги германского председательства в ОБСЕ и обсудить повестку будущего председательства Австрии. В Вене уже заявили, что приднестровский вопрос останется в числе приоритетов в 2017 году.

Главным практическим достижением Германии в качестве страны-председателя в ОБСЕ на приднестровском направлении можно считать возобновление после двухлетнего перерыва переговоров в формате «5+2». Встреча состоялась в начале июня в Берлине. По ее завершении был подписан протокол, который участники переговоров окрестили «дорожной картой». В ней были перечислены проблемы, по которым стороны договорились найти решения в первоочередном порядке, и сроки их разрешения.

Для сторон конфликта, привыкших годами толочь воду в переговорной ступе и находить большую политику и геополитику даже в чисто технических вопросах, это оказалось непосильной задачей. В установленные сроки из девяти пунктов были выполнены два. Не помогли ни неформальные дискуссии на ежегодной Баварской конференции по укреплению доверия между берегами Днестра, ни визиты в Кишинев и Тирасполь действующего председателя ОБСЕ, главы МИД Германии Франка-Вальтера Штайнмайера.

Не способствовали достижению подвижек в переговорах и выборы на обоих берегах Днестра. Предвыборный период с характерными для него популистскими настроениями политиков — не самое подходящее время для нахождения непростых компромиссов, требующих уступок с обеих сторон, к чему в один голос призывали международные участники переговорного процесса.

Впрочем, одними выборами проблема не исчерпывается. Активности Германии и предложенному ею подходу, основанному на консенсусе внешних участников урегулирования и тактике «малых шагов» в диалоге между сторонами, были рады не все. Особенно в Кишиневе. Ответственные за переговоры молдавские чиновники на словах поддержали усилия Берлина, но на деле немало постарались для их провала.

В конце августа появилась нашумевшая декларация группы представителей гражданского общества «О красных линиях в приднестровском урегулировании». В ней говорилось о «давлении» на Кишинев со стороны всех остальных участников переговорного процесса, которые якобы вынуждают молдавских переговорщиков идти на уступки.

Под документом — подписи 36 экспертов. Многие из них тесно взаимодействуют с командой переговорщиков от Кишинева. На состоявшейся в конце ноября в Кишиневе международной конференции по приднестровскому урегулированию советник молдавского премьера по вопросам безопасности Михай Годя высказал благодарность гражданскому обществу за «поддержку действий правительства этим летом».

А 1 декабря Бюро по реинтеграции и Институт развития и социальных инициатив (IDIS) Viitorul подписали соглашение о сотрудничестве. Одним из направлений взаимодействия станет экспертная поддержка при разработке правительственных стратегий по объединению страны. «Последующие годы будут для Молдовы решающими в точном определении подхода к реинтеграции страны и более широкого процесса демократизации нашего общества», — сказал исполнительный директор IDIS Игорь Мунтяну, ранее выступивший одним из инициаторов и авторов декларации «о красных линиях».

К началу 2017 года молдавские власти обещали представить новый концепт приднестровского урегулирования — собственное видение разрешения конфликта, включая статус Приднестровья. Судя по настроениям в команде переговорщиков и кругу экспертов, консультирующих молдавское правительство, от тактики «малых шагов» в Кишиневе решили отходить в сторону более жесткого подхода, основанного на модели пресловутых «красных линий».

Ястребчак считает, что после Берлинского раунда германское председательство «дало слабину». Во-первых — когда не настояло на том, чтобы подписанная «дорожная карта» была доведена для практической реализации. Во-вторых — когда «по сути согласилось» с претензиями представителей молдавского экспертного сообщества, заявленными в декларации о «красных линиях», нанесшей серьезный удар по усилиям германского председательства и других международных посредников.

«Есть основания предполагать, что эти действия были предприняты с прямого заблаговременного одобрения официальных властей РМ», — считает эксперт. В итоге, по его словам, в Кишиневе явно берет верх линия, отвергающая возможность любых компромиссов с Тирасполем, а «диалог между сторонами на многих ранее существовавших экспертных площадках теперь невозможен, в первую очередь из-за бескомпромиссной и неадекватной позиции молдавских экспертов, поддержанных властью».

К достижениям Германии как страны-председателя ОБСЕ Ястребчак относит сам факт возобновления работы формата «5+2» и принятие «дорожной карты»: «Самой главной проблемой будет обеспечить практическую реализацию достигнутого. Тем более что Германия далеко не уходит: ФРГ остается в тройке ОБСЕ и сможет влиять на региональную повестку организации».

Ключевым фактором эксперт считает то, смогут ли Берлин и новое австрийское председательство в ОБСЕ противостоять тем силам, которые «не заинтересованы в нахождении реальных компромиссов».

Бывший советник премьер-министра Молдовы (2013-2014 гг.) Владислав Кульминский в беседе с NM отметил, что процесс приднестровского урегулирования зашел в тупик задолго до германского председательства. «Немецкое председательство искренне и честно пыталось этот тупик преодолеть. Германия подошла к задаче досконально, как медиатор, предоставляющий свои услуги и огромное влияние. Совместно с Кишиневом и Тирасполем определили круг вопросов, которые вроде как можно решить по отдельности», — отметил эксперт.
Но затем, по его словам, быстро обнаружилось, что эти «малые шаги» нельзя оторвать от политических и статусных вопросов урегулирования, и что «никто ничего решать не намерен». Поэтому первым выводом, говорит Кульминский, можно считать то, что «бесперспективность нынешнего подхода к переговорам была официально оформлена, хотя до немецкого председательства все делали вид, что из этого подхода что-то получится».

Второй вывод, по его словам, исходит из того, что Германия остается в руководящей тройке ОБСЕ в следующем году и может сыграть серьезную роль в процессе урегулирования благодаря своему весу и престижу: «Но для этого мы сами должны захотеть использовать все открывающиеся для нас возможности».

Что касается будущего австрийского председательства, то перед ним стоит непростая задача — осмыслить и сделать выводы из опыта Берлина: «Если все застряло, значит, нужны серьезные изменения в содержании переговорного процесса, в переговорных механизмах и подходах. Это касается и внешней, и внутренней составляющих процесса урегулирования, которые тесно связаны между собой».

В том, что касается внешних факторов, говорит Кульминский, необходимо продолжить выстраивание консенсуса между внешнеполитическими игроками, в первую очередь по вопросам безопасности. Не менее важно учитывать и внутренние процессы и механизмы урегулирования.

«Подход, при котором переговорный процесс был разбит на ряд отдельных вопросов — тупиковый путь, поскольку решение экономических и социальных вопросов неминуемо привязывается к политическим вопросам, а их обходят стороной. В результате, формат “5+2” унесло в казуистику. Переговорные механизмы нужно расширять и перестраивать, социально-экономическую проблематику переводить на другие уровни, а “5+2” вернуть к изначальной цели — наработке параметров политического урегулирования», — считает эксперт.