30 января 1995 года — Снегура накрыло… лоном демократии
Для первого молдавского президента Мирчи Снегура 1995 год стал годом политических маневров в предвыборный год (выборы прошли в следующем, 1996 году), а также интенсивного дипломатического «туризма». За тот год Снегур успел побывать в Вашингтоне, Москве и тогдашней столице ФРГ — Бонне.
Как нетрудно догадаться, отсутствие реальных успехов в социальной и экономической сферах Снегур пытался компенсировать риторикой о «поддержке со стороны мировых лидеров», что вполне типично для лидеров пост-советских стран, особенно там, где маховик буржуазных постсоветских преобразований раскрутился особенно сильно. Чем хуже дела дома, тем больше соблазн компенсировать это фотографиями с рукопожатиями «сильных мира сего».
Первым в геополитическом маршруте Снегура в 1995 году значился Вашингтон — молдавский президент получил приглашение от Билла Клинтона, тогдашнего президента США. Встреча состоялась 30 января 1995 года.
Но это не был первый визит Снегура в США — в феврале 1992-го он уже получал приглашение в Вашингтон, но от предыдущего президента США, Джорджа Буша-старшего. Тогда главным итогом визита стало обострение обстановки в приднестровском регионе, приведшее впоследствии (всего лишь через две недели после визита в Вашингтон) к полноценным боевым действиям.
Впрочем, Билл Клинтон воинственных тем не поднимал и даже не намекал на них — тогдашний президент США активно выстраивал себе имидж миротворца, умеющего решать (с пользой для своих, конечно же), даже самые сложные конфликты, вроде югославского.
В конце того же 1995 года именно он собрал на военной базе в Дейтоне лидеров раздираемой войной Боснии и Герцеговины, с тем, чтобы принудить их к миру на выгодных геополитическим потребностям США условиях. Впоследствии Клинтон очень гордился тем, что «остановил войну в регионе, где четыре года шли самые интенсивные боевые действия в Европе после второй мировой войны».
Так что воинственная риторика при встрече со Снегуром ему была ни к чему — наоборот, первым делом Клинтон запросил у Снегура устный отчет о том, как продвигается «проблематика мирного решения приднестровского вопроса с учетом принципа территориальной целостности Молдовы», на что Снегур заверил, что все проходит в «исключительно мирном ключе» и готовится проект о предоставлении Приднестровью некоего «особого статуса».
Затем Снегур заверил американского президента в полной приверженности либеральным реформам, перечислив то, что он счел своими достижениями — либерализация цен, сокращение государственных субсидий для предприятий, борьбу за снижение инфляции (тут он, впрочем, приписал себе совсем не свои заслуги), а также, как водится, поблагодарил за «полную поддержку Молдовы Всемирным банком и Международным валютным фондом» (тогда подобные оды еще не считались признаком не очень здорового тона).
Растроганный Клинтон пообещал очередной транш на продолжение реформ (реструктуризация экономики, здравоохранение и приватизация) — еще 22 миллиона долларов, что, как подчеркивалось в специальном заявлении, довело общий объем помощи США Молдове до 200 миллионов долларов на тот момент (с 1992 года).
С такими результатами молдавский лидер и отбыл домой, где его уже поджидали совсем другие картины, нежели в сытом и благополучном Вашингтоне — 1995 год был первым годом в истории независимой уже Молдовы, когда на улицы массово начали выходить доведенные до ручки простые люди, гонимые на улицы невыносимыми условиями быта и постоянной финансовой нестабильностью, с отсутствием зарплат и прочими «прелестями», о которых Клинтону молдавский президент рассказывать, конечно же, не стал.
А зачем? У Билла вскоре появились другие хлопоты, связанные со следами на платье Левински, нежели страдания горстки людей на далеком клочке земли именуемом Молдовой, где многие граждане сами толком не уверены, нужна ли им своя страна.
Подписывайся на телеграм-канал — https://t.me/almanah_md
