Дмитрий Коев: «Стоит ли уезжать за границу, чтобы всю жизнь играть лесовичков?»
Дмитрий Коев – один из самых молодых и активно работающих режиссеров Молдовы. После окончания Государственного института искусств в 1999 году пришел в Государственный русский драматический театр им. А.П. Чехова в качестве актера, где сыграл десятки ролей.
В 2008 году дебютировал, как режиссер и с тех пор поставил девять спектаклей. Обладатель Медали Вениамина Апостола за достижения в развитии театра, Почетного диплома Министерства культуры РМ, премии Нелли Каменевой. Заслуженный артист Молдовы.
Больше пьес, хороших и разных
Вы сыграли в театре много ролей, а в последние годы выступаете в роли постановщика спектаклей. Чего в вас больше – актера или режиссера? Кем вы себя ощущаете?
На данный момент я процентов на 80 ощущаю себя режиссером. Конечно, долгие годы я был именно актером. Были и черные полосы в жизни, и белые. Были моменты, когда хотелось бросить это занятие. Ведь актер — очень уязвимая и зависимая профессия, гораздо больше, чем режиссер. В какой-то период ролей не было, потом они пошли, их стало много. Однажды Нелли Ивановна Каменева, которая много лет была худруком театра и которой сейчас, к сожалению, не стало, сказала мне: «Дима, у тебя же получается что-то придумывать, начни ставить!» Она мне даже предлагала те или иные пьесы, но я в тот момент почему-то не решался. Но тот разговор запал мне в душу, и спустя время я подошел уже к новому руководству театра и рассказал о своем желании. Естественно, большую сцену мне, начинающему, сразу никто не дал, а вот малый зал – пожалуйста, там всегда было место эксперименту.
Кстати, ваша малая сцена действительно славится интересными спектаклями, будь то «Бал Господень» с Юрием Андрющенко, или «Три жизни Айседоры Дункан» с Яной Лазарь…
Есть особая тайна, когда действо идет на малой сцене. Близость актеров и зрителей создают некую общую атмосферу, чувство сопричастности к происходящему. Есть в этом своя прелесть. И в 2008 году я поставил там свой первый спектакль «Собака» по пьесе современного драматурга Валентина Красногорова, как раз с Юрой Андрющенко, и с Олей Мадан.
То есть у вас своеобразный юбилей?
Да, ровно десять лет с моей первой постановки! С гордостью могу сказать, что на официальной странице самого Красногорова есть две рецензии на этот спектакль – в Нью-Йорке и в Кишиневе. Потом была «Алиса в Стране чудес», потом я закончил мастерат по режиссуре, и вот с тех пор ставлю спектакли. Мне очень понравился ваш спектакль «Гарольд и Мод», пьеса просто пронзительная до слез, очень хороший подбор актеров и очень хорошее режиссерское решение. Единственный, на мой взгляд, диссонанс — Мод не должна была быть в длинных вечерних платьях. По ее образу, по органике характера, по логике сюжета она должна была быть в джинсах, свитере и с рюкзачком за плечами. Ну, вы видите так, я вижу иначе. Хотя – да, был у нас разговор и об этом, мы такой вариант обсуждали. Но ушла бы ее составляющая благородной дамы, женщины дворянских кровей, ушла бы та легенда о Мод. В спектакле много смешных моментов, но тем не менее это драма. По закону театрального жанра, если в конце пьесы герой умирает, то это не комедия. Эта работа стала каким-то определённым этапом для меня.
То есть он определил какие-то ваши эстетические принципы?
Вы знаете, я стараюсь искать такой материал, чтобы один спектакль не был похож на другой. Это не всегда удается, но у нас с руководством театра есть взаимопонимание и мы, как правило, приходим к компромиссу. Но для меня это практически закон: надо искать разный материал. Если одну за другой ставить только драмы, то есть риск, что начнешь повторяться, утратишь свежесть и остроту взгляда. Так что я стараюсь чередовать их с комедиями, пограничными жанрами.
Без скидки на провинцию
Недавно вы поставили спектакль вне стен родного театра, — в Чадыр-Лунге. Что вас подвигло на это? Какую пьесу поставили и почему ваш выбор пал именно на нее? Действительно, в Чадыр-Лунге, в Гагаузском национальном театре имени Диониса Танасоглу недавно состоялась премьера. Был полный зал, присутствовали башкан автономии, мэр города, представители Министерства культуры, — словом, высокие официальные лица. Для жителей Чадыр-Лунги такая театральная премьера — это большое культурное событие. Спектакль прошел очень хорошо, я доволен работой там. А поставили мы «Ловушку» Робера Тома. Почему ее? Так мы договорились с директором театра. Они ставили и драмы, и комедии, я предложил с десяток названий, но не рассчитывал, что они выберут именно эту. Я делал упор на Вампилова, на других современных авторов, но они выбрали «Ловушку», детективную комедию. Как мне объяснили – у них никогда не ставился детектив. Расскажите об актерах этого театра.
Трудно ли было им привыкать к вам, а вам – к ним?
Никаких трудностей не было. Я получил от этой работы огромное удовольствие. До сих пор я не был знаком с этим коллективом, и был приятно удивлен, когда обнаружил, что это высокопрофессиональный театр. Я видел их галерею фестивалей, они, конечно, чаще ездят на фестивали в Азербайджан или Турцию, нежели в Европу, так как там у них есть возможность показывать свои работы на гагаузском языке. Словом, ребята – профессионалы. Начиная с того, что они не опаздывают на репетиции, дисциплинированны, знают текст, и заканчивая тем, как они восприимчивы к замечаниям режиссера. По-моему, премьера удалась! Сейчас будут переводить спектакль на гагаузский язык, так что, надеюсь, ему суждена долгая жизнь. А мы, скорее всего, продолжим сотрудничество: мне понравилось работать с ними, им понравилось работать со мной. Любому художнику нужен воздух, и не потому, что приелось постоянное или не устраивает в родном театре, просто нужно время от времени, что называется, менять оптику, работать в других местах. Сейчас мы договорились с главным режиссером Тираспольского театра имени Надежды Аронецкой Дмитрием Ахмадиевым на постановку произведения итальянского комедиографа Эдуардо Де Филиппо «Цилиндр». На данный момент у них в театре идет мощный ремонт, полностью меняют сцену, и уже после завершения работ приеду к ним ставить спектакль на обновленной сцене. Предположительно, в феврале следующего года.
Выражение «провинциальный театр» уже несет в себе негативный оттенок – мол, что может быть хорошего в провинции. Предполагается, что уровень там невысокий, все построено на любительщине и отсутствии профессионализма. Так ли это?
Да, чаще всего люди так и представляют себе, что театр в провинции – это какой-то драмкружок. Но на деле это может оказаться совсем не так! Вот тот же чадыр-лунгский пример. Кроме того, я никому не советовал бы свысока смотреть на драмкружки – порой из них выходят очень яркие и талантливые мастера. И так называемые «провинциальные» артисты нередко оказываются гораздо более интересными, работоспособными, глубокими, нежели некоторые избалованные столичные. Вот смотрите, сейчас мой спектакль идет в Гагаузии, планируется сделать постановку в Приднестровье, недавно мы показали в Бельцах другой мой спектакль – «Дураки» по Нилу Саймону. Вот мы говорим о провинциальности. Там зрители так считывали акценты и подтексты, которые не всегда улавливает наш кишиневский зритель. Эта пьеса очень философская, притчевая, и я был просто поражен, как ее принимали в Бельцах. Они увидели в ней что-то свое, они так внимательно слушали, так аплодировали… Уже после окончания спектакля к нам подошли школьники, попросили сфотографироваться, и одни из них спросил – «Вы из Москвы приехали?» С одной стороны, жаль, что он не знал, откуда мы, с другой – было приятно, что они так высоко оценили наш уровень. Вообще, я понял, что надо ездить по стране. Не только мы, как говорится, «несем искусство в массы», но и получаем возможность общаться, узнавать людей, понимать, чем они дышат и какая в глубинке идет жизнь. И, оказывается, это очень интересно!
Источник: NOI
