Политический футбол: Как Тереза Мэй обыграла Брюссель в Brexit
С момента завершения чемпионата мира по футболу в июле прошлого года ни одно спортивное событие не дотягивало по размаху и накалу страстей до прошедшего в России первенства. Боксеры завоевывали пояса, гонщики выигрывали заезды, теннисисты и теннисистки записывали на свой счет турниры Большого шлема. Но все это не могло сравниться с праздником футбола, сделавшим во второй раз в истории чемпионом мира сборную Франции.
Следующего ЧМ ждать еще три года, но для тех, кто любит неожиданные повороты игры, ловкие обводы соперников именитыми мастерами, мощные удары из-за пределов штрафной и непредсказуемость результата, не обязательно грустить до 2022 года и изучать цены на билеты до Катара. Достаточно обратить свои взгляды на Великобританию и начать внимательно следить за наполненным драматизма процессом по выходу страны из состава ЕС.
Конечно, это не футбол, а политика, однако сменяющие друг друга события настолько захватывают, что все больше напоминают самое что ни на есть настоящее спортивное состязание. Вот и британский премьер-министр Тереза Мэй накануне вышла победительницей важной игры в рамках «чемпионата по Brexit», сумев на последних минутах «заколотить» в ворота не только собственной политической партии, но и сборной Евросоюза.
Зачем пришлось заново голосовать
Во вторник вечером британские депутаты рассматривали целый ворох поправок к биллю о выходе из ЕС. На такой шаг Мэй пошла после того, как две недели назад текст соглашения с ЕС об условиях Brexit с треском провалился в парламенте.
Разница между теми, кто поддержал планы премьера, и теми, кто этого не сделал, составила 230 голосов, что стало антирекордом в истории британского парламентаризма. Терезе Мэй даже пришлось пройти через вотум доверия со стороны всей Палаты общин. Преодолев эти политические жернова (далеко, кстати, не первые для нее), британский премьер и предложила народным избранникам самим сформулировать, чего же они, собственно, хотят.
В итоге было разработано 15 поправок, а до голосования из них дошло семь. Принятие любого из предложений могло кардинально изменить весь ход процесса по этой теме. Вопрос стоял в том, какие из них будут одобрены: нежелательные для кабинета министров или, напротив, полезные. Так, депутаты предлагали отсрочить Brexit аж на девять месяцев или проложить путь ко второму референдуму по Brexit.
Это сладкое слово «бэкстоп»
Правительство поддержало предложение консерватора Грэма Брейди, которое касалось самой злободневной темы — вопроса механизма о «бэкстопе» на острове Ирландия.
Это изящное слово, которое так сложно коротко и емко перевести на русский язык, означает, что при отсутствии соглашения между Лондоном и Брюсселем входящая в состав Великобритании Северная Ирландия остается частью Таможенного союза и единого рынка ЕС.
Это сделано для того, чтобы после «развода» ЕС и Великобритании на острове не появилось жесткой границы и всех сопутствующих прелестей в виде таможенных барьеров и паспортного контроля. Такой механизм был прописан в соглашении с ЕС, и убрать его оттуда Брюссель категорически отказывался, что возмутило британских депутатов.
Считается, что именно тема «бэкстопа» не позволила Мэй провести через парламент проект сделки две недели назад.
Вторым одобренным предложением была как раз поправка Брейди (то есть читай — правительства). Она подразумевает, что по самой болевой точке согласия с ЕС — границе на острове Ирландия — европейским переговорщикам придется идти на уступки.
Неуступчивость как благо
На данный момент не совсем понятно, как заново начать переговоры. Все последние недели чиновники из Брюсселя и лидеры ряда европейских стран (Франции, Австрии и Ирландии прежде всего) повторяли как мантру: «Сделка согласована, начинать заново переговоры мы не будем, а «бэкстоп» вообще лучшее, что мы можем предложить».
Заявлено об этом было и во вторник, причем так оперативно, что не все британские депутаты еще успели покинуть Палату общин.
Впрочем, для Терезы Мэй в настоящий момент эта неуступчивость Брюсселя не только не сильно мешает, но и, наоборот, может даже сыграть на руку. Раньше, когда британские переговорщики возвращались на родину после очередного раунда дискуссий, их не критиковал только ленивый — и одно, дескать, они согласовали плохо, и второе, и третье.
Теперь Мэй переложила часть груза своей ответственности на парламент и может искренне отвечать на критику как от парламентариев в целом, так и однопартийцев в частности: «Вы сами проинструктировали меня добиваться отмены «бэкстопа», вы понимали, что это так сложно, так чего же вы от меня хотите?»
Одновременно мандат от законодателей на новые переговоры укрепляет позиции Мэй и перед лицом Брюсселя. Европейским партнерам, в свою очередь, премьер может указать на то, что такова воля британского народа (выраженная через британский парламент). И ослушаться она его, конечно, никак не может. Это и есть ее «красная линия», пересекать которую она не имеет права.
