“Новая философия” Министерства просвещения

Одним из ньюсмейкеров прошлой недели стала и.о. министра просвещения Лилия Поголша, впервые публично признавшая на заседании парламентской комиссии по культуре, образованию, науке, молодёжи, спорту и СМИ, что в ежегодном провале БАКа 45-50% выпускников есть и определённая доля вины министерства и подотчетных ему структур.

Её предшественницы предпочитали делать вид, что в отечественной сфере образования всё относительно хорошо. А то, что БАК ежегодно заваливает до половины лицеистов и учащихся колледжей — это наследие тоталитарного коммунистического прошлого, нерадивость самих учеников (“нужно хотеть учиться, а не платить”, — Майя Санду, 2014 г.) и издержки запущенной в системе реформы, которая очень скоро даст положительные результаты.

Новый взгляд на БАК

Самый катастрофический результат на бакалавриате был зафиксирован в 2014 г., когда экзамены по БАКу с первой попытки смогли сдать только 44% выпускников. Остальные 56% БАК завалили, но в правительстве и парламенте ради сохранения мира и спокойствия в правящей коалиции решили закрыть на это глаза, несмотря на настойчивость оппозиции.

Экзаменационная кампания-2017 продемонстрировала относительный рост —  58,7% выпускников, сдавших основную экзаменационную сессию на степень бакалавра. Конечно, не 96%, как в 2010 г., не 92,3%, как в 2011-м и не 88,3%, как в 2012-м, зато почти на 5% лучше, чем результаты БАКа-2016. Тем не менее, у парламента вдруг открылись глаза на происходящее в образовательной системе.

На прошлой неделе руководство минпросвета заслушали в комиссии по культуре, образованию, науке, молодёжи, спорту и СМИ, а на этой неделе парламентарии решили провести специальные слушания о реальной ситуации с экзаменами на степень бакалавра. Потому что, как заявил депутат-социалист Влад Батрынча на заседании профильной комиссии, ненормально, когда экзамен по математике за гимназический курс (9 класс) сдают 99,19% учащихся, а за 12 класс (на степень бакалавра) – уже не более половины. “Многие учителя математики говорят, что тесты по предмету не соответствуют учебной программе. Также поступают жалобы от тех, кто повторно пытается сдать экзамен: они говорят, что тест полностью отличается от того, что было в прошлом году”, — возмутился парламентарий.

И хотя директор Национального агентства по куррикулуму и оцениванию Анатолий Топалэ все обвинения отверг (“в лицеях, как правило, 85% детей сдают все экзамены, однако в общем количестве кандидатов на степень бакалавра 20% — это учащиеся колледжей, ещё 20% — это те, кто провалил тест в прошлом году, а у них показатели сдачи составляют 48% и 18% соответственно”), и.о. министра просвещения признала, что проблема существует.

Более того, сама процедура проведения БАКа, по словам Лилии Поголши, не объективна: авторы экзаменационных тестов не менялись на протяжении последних трёх лет. Одни и те же люди составляют тесты, проверяют их, да ещё и состоят в комиссиях по опротестованию, а сами тесты слишком сложные. “Я созвала рабочую группу, пригласила доктора физики. Мне сказали, что задачу не решить. Откуда тогда взяться ребятам, сдавшим экзамены на 9 и 10?”, — заявила замминистра просвещения.

То, что задания по физике на БАКе-2017 были сформулированы неверно и не могут быть решены, в ходе экзаменационной сессии отмечали и выпускники с учителями. Решено, что минпросвет создаст специальную рабочую группу, которая проверит соответствие тестов на бакалавра учебной программе. Однако на оценках нынешних выпускников, увы, это никак не скажется.

“Получила два ответа от министерства просвещения на свои депутатские запросы. Один из них – в связи с обращением преподавателей физики и лицеистов о качестве экзаменационных тестов по физике на экзаменах по бакалавриату — огорчил. Министерство признаёт, что при подготовке тестов были допущены ошибки, но менять что-либо в оценках учащихся в нынешнем году отказывается. В новом учебном году предполагается создание комиссии, которая займётся подготовкой качественных тестов. Обсудим этот вопрос ещё раз в ходе парламентских слушаний”, — написала в соцсетях депутат от ПКРМ Елена Боднаренко.

Тем не менее, как заявил noi.md бывший вице-премьер, а ныне декан факультета международных отношений Института международных отношений Молдовы Виктор Степанюк, “уже хорошо, что в министерстве просвещения нашлись ясные головы, которые более-менее объективно оценивают то, что происходит с БАКом”.

— То, что последние 7-8 лет около 42-48% выпускников вообще не сдавали 1-2 экзамена, говорит не только об их слабой подготовке, но и о том, что сама организация БАКа является неправильной, — говорит Виктор Степанюк, — Созданные в министерстве просвещения агентства – например, по куррикулуму и оцениванию, явно не справляются с возложенными на них обязанностями, и слишком автономны. Многие специалисты в этом агентстве довольно молоды, не имеют достаточного опыта и не очень хорошо подготовлены. Я знаю, что из-за этого в министерстве случались конфликты.

То, что Лилия Поголша решила вынести сор из избы и публично заговорила об имеющихся проблемах, говорит о смелости и серьёзности её намерений. Тем не менее, в вопросе бакалавриата минпросвет не должен ограничиваться только улучшением качества тестов и решением кадровых вопросов. Что происходит в настоящее время? Если выпускник не сдаёт хотя бы один экзамен на бакалавриат, он “выпадает из жизни”, как минимум, на год, а у нас ежегодно заваливают БАК более 40% учащихся.

Я считаю, что это — в корне не верно. Это влияет на самооценку выпускника, на время закрывает ему путь к профессии. Это — удар и по социально-экономической перспективе страны, так как многие учащиеся  даже без документа об окончании школы уезжают за рубеж. А не лучше ли было бы поступить другим образом: брать, например, среднюю оценку по предмету за годы обучения в лицее (допустим, 7), суммировать её с оценкой, полученной за БАК (например, 3) и выводить средний итоговый показатель (в данном случае 5), чтобы не портить молодёжи жизнь?, — предлагает бывший вице-премьер.

Закрыть, нельзя оставить

Из-за прессинга и проблем при сдаче БАКа всё меньше учеников подают документы в 10-й лицейский класс, а по действующим правилам, в лицеях должно быть, как минимум, два десятых класса, в которых обучаются не менее 25 учеников.

Каждый год в минпросвете констатируют существенный недобор в лицейском цикле обучения. Например, в прошлом году, по данным министерства, около 40% лицеев столкнулись с проблемой нехватки учащихся в старших классах. Если в 2010-2012 гг. примерно половина детей не получала законченного среднего образования, то есть не шла в лицеи, а ограничивалась гимназическим курсом в 9 классов, то в 2016 г. в лицеи были зачислены лишь 37% выпускников гимназий.

На эти показатели налагаются и демографические факторы – миграция и уменьшение рождаемости. С 1990-х гг. количество детей школьного возраста в Молдове сократилось в два раза — с 700 до 330 тыс. Как следствие – ежегодная “оптимизация” и реорганизация учебных заведений, число которых существенно поредело за последние десять лет.

В 2009-2010 гг. в РМ работала 91 начальная школа, 179 средних школ, 708 гимназий, 492 лицея, 35 школ-интернатов для детей с ограниченными возможностями, а также 7 вечерних школ. На начало 2016 г. эти показатели выглядели так: 118 начальных школ, 794 гимназии, 392 лицея и 17 школ для детей с ограниченными возможностями. А всего с 2009-2010 гг., когда стартовала реформа по оптимизации школ, входившая в число кредитных условий Международного валютного фонда, в Республике Молдова до сегодняшнего дня было закрыто порядка 230 учебных заведений. К 2018-2019 гг., как утверждает оппозиция, эта цифра должна возрасти до 360.

Оптимизацию “очеловечат”?

Когда запускалась реформа по оптимизации, чиновники минпросвета говорили, что ликвидация малоукомплектованных школ позволит существенно сэкономить бюджетные средства (называлась сумма в 230 млн леев) и перенаправить их на модернизацию учебного процесса и переоснащение остающихся учебных заведений. Обещалось, что в ходе стартовавшей реформы будет повышено и качество преподавания. Однако статистика отражает совершенно иную картину.

Если в 2009 г. экзамены на степень бакалавра сдали 95,7% выпускников, а в 2010 г. – 96% (правда, Майя Санду, став министром, утверждала, что это — натянутые цифры, и они не отражают реальных знаний лицеистов), то последние четыре года процент учащихся, сдавших БАК, не превышает 60%. Другой интересный момент: в 2013 г., в самый разгар реформы по оптимизации, Институт публичных политик (ИПП) при финансовой поддержке Всемирного банка провёл так называемую школьную перепись, которая дала неожиданно неприятные для властей результаты.

Исследование ИПП показало, что массовые увольнения педагогов с опытом привели к дальнейшему росту дефицита кадров в сфере образования, а у работающих учителей в большинстве случаев оказалась низкая квалификация, потому что убирали из системы высококвалифицированных пенсионеров, на смену которым пришли вчерашние студенты. Как следствие: “Только 11% из общего количества педагогических кадров, действующих в настоящее время в системе образования, составляют лица первой и высшей педагогической квалификации”, — констатировала эксперт ИПП Лучия Касап.

Сегодня в ходе оптимизации под сокращение попали уже около 9 тыс. педагогических кадров. И хотя на ранней стадии реформы в минпросвете обещали, что подавляющее большинство уволенных учителей смогут повторно устроиться на работу, по некоторым данным, порядка 80% педагогов так и не вернулись в систему образования, а многие покинули страну.

Помимо роста дефицита квалифицированных кадров, закрытие школ в сельской местности привело и к другому феномену – резкому росту числа детей школьного возраста, не охваченных образованием. Что в минпросвете категорически не желают признавать. Так, по официальным данным министерства за 2012 г., школу на тот момент не посещали всего 160 детей или 0,05% от общего числа школьников. Парламентский адвокат Тамара Плэмэдялэ приводила другие цифры – 40 тыс. учащихся.

С этим доводом парламентского адвоката согласен и Виктор Степанюк, по мнению которого после 2012 г. более 15% учащихся, то есть 38-45 тыс. детей школьного возраста, ежегодно не посещают школу, а власти, занятые “реформами”, ничего не делают для исправления ситуации.

В апреле этого года ведомство Корины Фусу объявило, что количество детей школьного возраста, не охваченных образованием в 2016-2017 учебном году, составляло всего-навсего 115 человек. Эксперты, опираясь на официальные данные, но не минпросвета, а Национального бюро статистики, называют совершенно другие цифры — на порядок выше.

“Достаточно открыть сайт Бюро статистики и сравнить цифры из двух таблиц: сколько детей той или иной возрастной группы у нас есть в наличии, и сколько из них посещают школу, — заявил noi.md экономический аналитик, доктор экономики Михаил Пойсик. – Итак, в уже завершившемся 2016-2017 учебном году в категории 7-10 лет в наличии в республике было 150,2 тыс. человек, из них учились 137 тыс., то есть минус 8,8%. Возрастная группа 11-15 лет – по статистике у нас 185,2 тыс. таких подростков, учились 155,7 тыс. (минус 15,9%). Категория 16-19 лет – в наличии 169,7 тыс., а учились 35,1 тыс. Вот и делайте выводы о том, сколько реально детей школьного возраста в Молдове не посещают школы”.

Тем не менее, власти не собираются отказываться от процесса оптимизации. Только, судя по словам Лилии Поголши, немного его откорректируют. Как заявила и.о. министра просвещения в парламенте, т.к. школы являются не только источником знаний, но и жизни, а там, где школы закрываются, сёла и молодые семьи только страдают от этого, в минпросвете рассматривают несколько вариантов минимизации негативных последствий оптимизации.

Один из них – создание филиалов учебных заведений на селе. Например, в виде начальной школы, чтобы сохранить демографическую перспективу данных населённых пунктов. Другой вариант – превращение подлежащих закрытию школ в учебные центры, на базе которых могли бы действовать и учебные классы и, например, детский сад.

“Денег нет, но вы держитесь здесь…”

Приближается новый учебный год, а это значит, что правительству рано или поздно придётся вернуться к вопросу о повышении зарплат учителям: в конце апреля, после серии акций протеста, педагоги решили не срывать учебный процесс и отказались от забастовки, чтобы “дать правительству ещё немного времени” на решение вопроса о зарплате.

Дополнительные 100 леев с 1 мая, которыми пока ограничилась исполнительная власть, сославшись на отсутствие денег в бюджете, учителя называют подачкой, и требуют повышения должностного оклада педагогических и научно-педагогических работников на 50%. По нашей информации, правительство находится в поисках средств, чтобы в преддверии парламентских выборов повысить зарплаты учителям где-то на 15%.

Сегодня средняя зарплата педагога составляет порядка 3,1-3,2 тыс. леев. В сельской местности этот показатель ниже – 2,5-3 тыс. леев. Кроме того, как заявлял ранее председатель федерации профсоюзов образования и науки Думитру Иванов, у 40% задействованных в системе образования кадров заработная плата не превышает 1,1 тыс. леев. Как следствие: почти у 60% преподавательского состава стаж работы — свыше 20 лет.

— Молодые специалисты в последние годы почти перестали приходить в школы, — говорит Виктор Степанюк. — Педагогические факультеты вузов ежегодно выпускают сотни специалистов, а работать некому. Отработают выпускники вузов в школах пару месяцев и, не дожидаясь окончания учебного года, уходят из учебных заведений, а то и уезжают из страны. А кого может привлечь зарплата начинающего педагога в 2 тыс. леев при заметно возросшей нагрузке?

Сегодня в городских школах классы должны состоять не менее чем из 25-30 учеников. В Кишинёве действует где-то 60 классов, где наполняемость составляет 38-40 учащихся. Это же, по сути, два объединённых класса, для учителя — адский труд! В таких условиях, при такой оплате труда, говорить о престижности профессии учителя не приходится. А так как талантливая молодёжь в учителя не идёт, предпочитая более престижные профессии, на педагогику в бюджетные группы, как правило, идут те, кто закончил лицеи на 6-7 баллов. Что может дать детям такой слабый специалист? И с каждым годом ситуация ухудшается.

Безусловно, зарплату педагогам необходимо повысить — минимум на 50-60%. Без модернизации и повышения престижности образования невозможно надеяться на модернизацию и развитие страны. Пока Молдова держится на 68 месте в мире по уровню образования. Это — неплохой показатель, однако, база разрушается, многие квалифицированные учителя в Молдове пенсионного и предпенсионного возраста. За 40 лет моего педагогического стажа такого катастрофического положения дел в сфере образования, как сегодня, ещё не было, — сделал вывод Виктор Степанюк.