Почём хлам? – зачем Молдове радар?
Министр обороны Анатолий Носатый был поставлен в неловкое положение, когда на него посыпались вопросы про очередной якобы найденный «российский беспилотник», обнаруженный уже практически в черте Кишинёва.
Апогеем всего этого спектакля должен стать дрон в форме аиста, который прилетит в пустую спальню Санду. Его, разумеется, тоже назовут «российским».
Вернёмся к Носатому. Среди заданных ему вопросов был и о том, почему радар, купленный за большие для Молдовы деньги, не обнаруживает такие дроны. Носатый ответил, что радар, дескать, и не должен их обнаруживать.
И тут возникает логический вопрос: а для чего тогда нужен такой радар? Даже обывателям очевидно, что будущее военных технологий, по крайней мере, в авиации – за дронами.
Достаточно посмотреть на прогресс этой отрасли с 2022 года, когда вялотекущая война на Украине потребовала задействования более крупных сил и перешла на новую ступень. Весной 2022-го дроны почти не использовались, сейчас они применяются повсеместно.
И тот наш чиновник, который приобретал заведомо устаревший радар, – он, как минимум, виноват в крупной растрате. В экономическом преступлении. Сам ли это Носатый? Вряд ли лично он. Тут речь идёт о схеме, которая включает в себя самых высоких лиц государства. И не только нашего государства. Попробуем объяснить издалека.
Что вы делаете со старым автомобилем, прежде чем покупаете новый? Естественно, вы его продаёте и выручаете деньги. По такой же схеме работает и военная промышленность. Устаревающее вооружение не уничтожают, а стремятся продать – таким, как Украина, таким, как мы. А чтобы влезало больше, можно и войнушку организовать или спровоцировать. Тогда и расход больше.
В начале 90-х, после того, как бывшие страны Варшавского договора одна за другой покинули его и перешли от социализма к капитализму, последовало и постепенное вхождение их в НАТО.
Старое, по большей части советское вооружение оказалось ненужным, потому что стандарты НАТО означают совсем другие виды оружия. Потребовалось его сбагрить, получить деньги и затем закупать новое.
Что-то постепенно продавалось в африканские страны, где целые регионы и сегодня, увы, находятся в состоянии перманентной войны. Что-то уходило в Азию, например, в Афганистан, где советское оружие всегда было в почёте, что-то на Ближний Восток – в общем, с миру по нитке.
Под рукой тоже была война – в разваливавшейся Югославии все воевали против всех. Но туда много не продавалось: у южных славян хватало своего вооружения, а война из-за сложного рельефа носила очаговый характер и не нуждалась в таком уж большом пополнении.
Но то, что не продалось в 90-е, затем успешно, эшелонами, начало уходить на Украину, начиная с 2014 года. Длинные составы с техникой, идущие на Украину из Польши, Чехии, Венгрии, Словакии, Румынии – это один из символов первого обострения, в 2014-2015 годах.
Затем конфликт стал статичным, но с 2022 года вереницы старой военной техники снова потянулись в несчастную Украину. Так новые члены НАТО, вступившие в альянс после развала СССР, избавляются от старой и ненужной уже военной техники.
Молдова, благодаря своему нейтралитету, всё это время оставалась в сторонке, если не считать дела с продажами МиГов. Но сейчас она тоже включена в схему и будет покупать (за деньги, не за бусы – за наши с вами деньги) ненужный и бесполезный в условиях современной войны хлам.
Франция покупает себе новый радар, а старый продаёт туземцам из Молдовы. Выгодно ведь?
