Европейские сказки: провалы «Восточного партнёрства»
Почти все государства, участвующие в программе «Восточное партнёрство», испытывают серьёзные проблемы из-за депопуляции, а Украина вообще входит в десятку стран мира, в которых население убывает быстрее всего.
Выходит, проект нужен лишь для того, чтобы выкачать побольше ресурсов из стремительно стареющих и вымирающих окраин бывшего СССР?
Проект «Восточное партнёрство», направленный на укрепление связей между Евросоюзом и шестью постсоветскими странами (Азербайджан, Армения, Грузия, Белоруссия, Молдавия, Украина) не оправдывает ожиданий. Программа, инициированная Варшавой, длится более 10 лет, однако её результаты сомнительны, что признают западные политологи. Но чего ждать России в условиях, если Евросоюз снова начнёт активно сотрудничать с соседями Москвы?
Польская политолог Малгожата Бониковская негативно оценила перспективы «Восточного партнёрства». Главной идеей проекта была интеграция постсоветских стран в ЕС. Однако, по её мнению, программа оказалась несостоятельной, в частности из-за усиления России. Ещё в 2014 году Бониковская в одной из статей отмечала, что проект можно реализовать лишь в долгосрочной перспективе, и то частично. Уже тогда она выделила те страны, которые серьёзно относятся к ВП (и оказалась права) — Грузия, Молдавия и Украина. Её прогноз не случайно появился в тот год, когда Крым воссоединился с Россией, а Киев в Донбассе инициировал гражданскую войну. Бониковская отмечала, что стабильность в регионе — ключевое условие успешного взаимодействия между Евросоюзом и этими странами. В условиях военного конфликта, взаимных экономических санкций и возможной активизации конфликтов в Грузии и Молдавии нормальная интеграция этих государств в ЕС невозможна.
В таких условиях Польше следовало бы стать страной-посредником, которая поможет наладить диалог между Россией, странами — членами программы и Европейским союзом, отмечала Бониковская. Вместе с тем, подчеркивала она, Западу следует занять выжидательную позицию до существенного кризиса, который ослабит российскую власть и усилит гражданское общество. Однако этого не произошло — Варшава продолжила жёсткую политику по отношению к Москве, выступив с открытым забралом. Она и не пытается выступать в роли медиатора: в «нормандскую четвёрку», которую создали, чтобы урегулировать ситуацию на Украине, Польша не вошла. Сотрудничество с Россией было фактически заморожено.
Варшава пытается всячески укрепить сотрудничество с Киевом и помочь интегрировать его в ЕС в рамках других проектов, таких как Люблинский треугольник. Активизируется и военное сотрудничество — в 2014 году была создана литовско-польско-украинская бригада, которая уже приняла участие во множестве международных учений. Агрессивная линия политики, которая не предполагает сотрудничества с Россией, приводит к тому, что напряжённость в регионе не спадает, а нарастает. Но «Восточное партнерство» все же перестало быть актуальным не из-за смены курса от сотрудничества с Россией на конфронтацию с ней.
Еще до событий 2014 года Евросоюз не хотел идти на диалог ни с Москвой, ни с кабинетом Виктора Януковича. Тогдашний украинский президент затребовал ряд финансовых уступок, например, устранение ряда торговых ограничений на импорт украинской продукции, внедрение программ бюджетной помощи со стороны ЕС и МВФ, а также политических, к примеру, урегулирование проблем с Россией. Однако договариваться с Януковичем не стали. Соглашение об интеграции тогда подписали Молдавия и Грузия. Эти страны, а также Украина в настоящее время стали основой «Ассоциированного трио» — аналога «Восточного партнёрства».
Нынешний президент Украины Владимир Зеленский называет формат ВП «полуживым» из-за отсутствия видения стратегических целей проекта. Скептически он отнёсся и к запланированной в декабре сего года встрече его участников. «Нам не нужен саммит ради саммита», — заключил Зеленский. Особый вес его словам придаёт недавний выход Белоруссии из программы. Если проблемы очевидны даже самим участникам партнёрства, значит, проект испытывает кризис. В чём его причина? Может, дело в том, что цели, которые были озвучены ещё в год создания программы, то есть в рамках декларации по итогам Пражского саммита 2009, не были полностью достигнуты? А что это вообще за цели? Читаем выдержку из документа:
«Основная цель Восточного партнерства — создать условия, необходимые для ускорения процесса политического ассоциирования и дальнейшей экономической интеграции между Европейским союзом и заинтересованными странами-партнерами, Восточное партнерство обеспечит дополнительный импульс для экономического, социального и регионального развития стран-партнеров».
Частично эти требования выполнены: на Украине, в Молдавии и Грузии введён безвизовый режим со странами Евросоюза. Они также подписали соглашение об углубленной и всеобъемлющей зоне свободной торговли. В 2020 году Ереван добился соглашения с ЕС о начале переговоров по либерализации визового режима. Также страны подписывали соглашения, которые должны укрепить сотрудничество стран в разных сферах экономики. Так, в январе 2011 года Азербайджаном и Евросоюзом была подписана совместная декларация о «Южном газовом коридоре» по предоставлении газа и прочих минеральных ресурсов на европейский рынок. Баку также был включен в программу «EU4Energy», запущенную 2016 году и направленную на поддержку стран Восточного партнерства.
Однако доля стран Евросоюза в торговле стран — участниц Восточного партнёрства снижается на протяжении многих лет. Это не касается Украины и Молдавии, которые с начала 2010-х стремительно нарастили торговлю с ЕС. Притом во всех случаях (кроме украинского) динамику развития торговых отношений определяет лишь экспорт товаров, а импорт изменяется гораздо медленнее. Доля стран Евросоюза в товарообороте Азербайджана изменилась незначительно. Однако перемены есть и они в худшую сторону, экспорт из Баку в Брюссель существенно превышает импорт. Притом экспорт на 98% состоит из полезных ископаемых. Такая структура экспорта характерна скорее для «банановых республик» — они не способны предложить богатым странам ничего, кроме своих необработанных ресурсов.
Почти все государства, участвующие в «Восточном партнёрстве», испытывают серьёзные проблемы из-за депопуляции, а Украина вообще входит в десятку стран мира, в которых население убывает быстрее всего. Выходит, проект нужен лишь для того, чтобы выкачать побольше
