88-летняя Ангелина Славиогло: «Человек счастлив тогда, когда в нем есть любовь»
GagauzNews, 27 октября, Ирина Пинегина. Есть в мире такие невероятные люди, которые безумно любят жизнь и полны энергии, тепла, любви до глубокой старости. Кажется, будто все невзгоды, трудности, лишения им нипочем. Они идут по жизни, смеясь.
Ангелина Славиогло, 88-летняя жительница села Бешгиоз, видела войну, голод, тяжелый труд. Но это не сломило женщину, наоборот, научило ценить то, что есть, научило любить каждый день. Она уверена, человек счастлив не тогда, когда у него все есть, а когда в нем есть любовь.
Познакомила меня с этой удивительной женщиной директор сельского Дома культуры Наталья Гелецкая. Встретила нас Ангелина Петровна с широкой искренней улыбкой. Невысокого роста, с ясными, живыми глазами, шустрая, все время щебечет, как птичка. И мы слушаем да улыбаемся.
«Проходите!», — приглашает женщина в свою скромную летнюю комнату. Хоть и скромно, но чисто. У окошка в углу деревянный пат застелен плотным покрывалом ручной работы. В углу напротив — соба (гагаузская печь), газовая плита, тумба, стол. Полы застелены ковровыми дорожками. Ну, вот, в общем, и все. Такие спартанские условия, видно, совсем не смущают женщину. Хотя рядом большой дом, который они строили с мужем.
Глядя на эту общительную женщину, все время куда-то спешащую, трудно себе представить ее, праздно лежащей на мягком диване перед телевизором.
29 сентября Ангелине Славиогло исполнилось 88 лет. Говорит, в ее роду так долго никто не жил. Отец прожил 84 года. «А я пережила по годам отца. Слава Богу, на ногах, еще могу работать».
Ангелина Петровна помнит все события своего сознательного детства, словно это было вчера, а рассказывает об этом так, словно фильм пересказывает. И грустно от ее слов, и в дрожь бросает, и смешно, и страшно…
«Помню, когда русские приехали, тогда здесь правили румыны. Все радовались, что русские пришли. Румыны наказывали жестоко, били. Русские не били, но судили. Через год снова румыны пришли, уже с немцами. Через несколько лет русские вернулись.
Времена были смутные. Многие жители болели тифом. Вши были. Женщины сидели на улице и чистили друг друга… Потом, помню, военные ходили по селу. Летали самолеты. Это была война. Когда пришли русские, кое-где были перестрелки. Немцы залезут на чердак какого-нибудь дома, русские — на другой и стреляют, а потом вокруг дома ходят, отстреливаются. Стреляют, стреляют… И тех было жалко, и других жалко. А мы прятались в погребах. Нас учили стоять у стены, потому что пули стены не пробивают.
Как-то мы с отцом пошли в поле работать. Увидели в небе истребитель. Испугались. Папа посмотрел внимательно в небо и говорит: «На нем звезда, не бойся». Откуда ни возьмись немецкий бомбардировщик. Он сбил советский самолет. Мы видели, как истребитель упал. Затем где-то далеко закричал человек. Это был раненный летчик. Он, к сожалению, погиб», — вспоминает женщина.
После, когда пришли русские, в селе вновь воцарились тишина и покой. Война закончилась, люди с облегчением вздохнули. Но начался массовый голод. Что такое голод, может понять, только тот, кто его пережил.
«Страшные вещи творились. Один мужчина, житель села, съел двух своих детей, третьего ребенка удалось спасти. Когда пришли к нему домой, всюду была кровь… Погибших от голода людей закидывали на телегу друг на друга и вывозили за село», — с дрожью в голосе вспоминает Ангелина Петровна.
Когда Ангелине исполнилось пятнадцать, она устроилась на работу в колхоз. Работала на колхозной ферме. Семья была большая, все сестры и братья работали в колхозе. «Было трудно, жизнь наладилась не сразу. Кто был побогаче, их репрессировали. Руководство часто принимали на себя, те, кто ничего в этом не смыслил. Да и не все бедняки хотели работать. Колхоз наш был богатым, а мы по-прежнему оставались бедными. Ферма готовила тоннами брынзу и вывозила, а мы, колхозники, брынзу не ели. Много домашних животных дома держать нельзя было. Коров имели только семьи железнодорожников.
Еды было мало. Особого выбора не было. Мы варили на работе похлебку из картошки. Всем по миске выходило. Никто не жаловался.
Сейчас, когда для нас, пенсионеров, делают праздник в селе, готовят стол, некоторые возмущаются: а почему мяса мало или почему того или другого нет? А я говорю: «Когда-то мы все ели одну соленую похлебку и радовались, а теперь все есть и мы недовольны. А человек счастлив тогда, когда в нем есть любовь. Ничего нас не спасет, кроме любви.
Мы должны друг друга любить. Только когда человек любит, он последнее отдает. Не правда ли?», — задает риторический вопрос Ангелина Петровна.
Со временем жизнь в селе начала налаживаться. Девушка вышла замуж за своего одноклассника Степана Славиогло. «Он как-то пришел ко мне и сказал, что никто ему не нужен и женится он только на мне. Так мы и поженились», — вспоминает женщина.
В браке у Ангелины и Степана родилось трое детей: две дочери и один сын. У каждого из них своя жизнь, своя семья. Но к маме приезжают часто.
Пожилая женщина не дает себе скучать. Удивительно, но в 56 лет она самостоятельно освоила новую профессию печника. Да, она строила печи односельчанам. Говорит, долго наблюдала за тем, как другие мастерят, и сама научилась. Прознав про ее новую профессию, к ней за помощью начали приходить соседи, знакомые и знакомые знакомых.
На ее счету 40 печей. Сегодня пенсионерка в силу возраста уже не может строить печи, но ее до сих пор зовут на помощь: совет дать или показать, как лучше и правильно сделать.
К сожалению, супруг Ангелины Петровны несколько лет назад умер. Спрашиваю: «Как с мужем жили? Счастливы были в браке?». Отвечает: «Как жили? Хорошо жили. Он у меня молчаливый был, все время молчал, а я говорила. Он меня слушал. И зарабатывал нормально». Ангелина Петровна смеется и мы вместе с ней.
Она еще много и долго рассказывала о войне, о голоде, о жизни, о семье. По ее рассказам можно, как минимум, одну книгу написать. Ее, на первый взгляд, простые слова и фразы таят невероятную глубину, искренность и любовь, любовь к жизни и окружающим ее людям.
