Италия после месяца карантина: самая необычная Пасха в истории
Lockdown в Италии можно отсчитывать с 10 марта. Кое-что — школы, музеи, театры — закрылось раньше, что-то — например, производственные предприятия не стратегического значения — немного позже. На тот момент общее число случаев заражения исчислялось чуть более 10 тыс., скончавшихся — 631 (потом по стольку стали умирать от последствий коронавирусной инфекции в день) на основании 60 тыс. проведенных тестов. Месяц спустя число инфицированных в 16 раз больше — почти 160 тыс. на основании проведения чуть более миллиона тестов (тоже в 16 раз больше) и в 31 (!) раз больше летальных исходов — 20 тыс.
На этом фоне итальянцы провели самую необычную в истории Пасху. Хотя пустая площадь Святого Петра больше уже не так удивляет — Папа Римский Франциск с 8 марта общается с верующими в стриминге. При этом формально церкви открыты, но молиться всем предписано дома у икон и статуэток святых, а следить за мессой — по телевизору или у радиоприемников.
Еще больше итальянцам запомнится нынешняя паскуэтта («маленькая Пасха», которая выпадает на понедельник после пасхального воскресенья). Этот день в Италии принято непременно проводить на природе и с друзьями, и стар и млад неуклонно подчиняется этой традиции. В этом году выйти нельзя даже просто на улицу.
Чтобы не допускать спонтанных сборищ (а они были, как и выезды на природу и на дачи), введен ужесточенный контроль со стороны правоохранительных органов, в том числе с привлечением беспилотников и вертолетов для наблюдений с воздуха. Штрафы за нарушение карантина были увеличены заблаговременно (с 206 евро до суммы от 400 до 3 тыс. евро), и государство даже кое-как пополняет прохудившуюся за последний месяц казну. Хотя, разумеется, штрафы, которые большинство не оплатят (потому что не с чего), — это капля в море по сравнению с миллиардными затратами на борьбу с коронавирусом. В необычной тишине города отчетливее слышны разговоры людей на балконах, чириканье птиц (вестников весны), звон колоколов церквей (службы проводятся без верующих) да удары теннисного мяча (в соседнем элитном многоквартирном доме есть общий корт). На самом деле не все остаются дома, около 20% жителей Италии продолжили работать. Это врачи и медперсонал, водители общественного транспорта и грузовых перевозок, работники всего продовольственного сектора, продавцы супермаркетов, полицейские, карабинеры, военные и сотрудники других силовых структур, трудящиеся ряда предприятий (даже если их смены были сокращены). Почти не выходят из дома чуть более 50%, тогда как 42% продолжают выходить и не всегда по неотложной надобности. Одним словом, итог ограничительных мер по сдерживанию распространения инфекции спустя месяц — их продление еще по крайней мере до 3 мая. И этот срок не окончательный.
Достигнутые результаты
Насколько эффективен карантин в Италии, сказать сложно. Власти говорят о медленном переходе от так называемого плато эпидемиологической кривой к снижению числа случаев. При этом из статистических данных это уж очень явно не следует. Итальянцы еще с самого начала приняли странную шкалу подсчета, за что, к слову, подвергались критики. Они ввели понятие «в настоящий момент инфицированные», ежедневный прирост которых стал немного сокращаться. Но если к ним прибавить число излечившихся и скончавшихся (количество которых пока значительно не снижается), получается, что общее число новых случаев продолжает по-прежнему прирастать примерно на 4 тыс. в сутки.
Кто-то говорит о том, что итальянская дисциплинированность отстает от китайской, поэтому достигнуть таких же, как в Китае, результатов за месяц не удалось. Но без карантина все было бы гораздо хуже.
Вообще, этот вирус уже продемонстрировал, что его распространение в той или иной стране во многом определяется особенностями национального характера. Так, в Северной Европе, где народ «холоднее» и более замкнутый, размах эпидемии сдержаннее (а в Швеции и вовсе экспериментируется частичный коллективный иммунитет). В Италии даже старики, основные жертвы коронавируса (средний возраст погибших от его последствий — 80 лет), социально активны.
Возможно, залогом их долгожительства и является то, что они проводят пенсию в барах за игрой в карты или просмотром футбольных матчей в компании сверстников. В условиях карантина очень страдают бабушки и дедушки, традиционно играющие важную роль в семейном укладе итальянцев. Сейчас внуков они могут видеть только на экране телефона.
Одним словом, конкретные результаты — в цифрах — в Италии довольно неоднозначны. Специалисты говорят о реальном снижении давления на систему здравоохранения. То ли вирус стал менее агрессивным, то ли индивидуальные качества иммунной системы укрепились, но в итальянских больницах, а особенно в отделениях интенсивной терапии, пациентов стало меньше.
Но кроме численных показателей в расчет берутся и другие достижения. Так, в Италии, где годами система здравоохранения подвергалась систематическим сокращениям финансирования, на 100 тыс. жителей число мест в реанимации было втрое меньше, чем в Германии. За последний месяц число этих мест удалось увеличить почти на 80%. Система образования, которая реформировалась годами, но, как оказалось, только на словах, вынуждена была реально сделать заметный скачек, чтобы обеспечить миллионы учащихся доступом к дистанционному образованию. Школы экстренным порядком оснастили техникой.
Конечно, в Италии не обошлось без инцидентов. Например, когда жители северной Ломбардии, локального эпицентра вспышки коронавируса, осадили местные вокзалы и массово на поездах начали выезжать на юг. Но в целом итальянцы за месяц «повзрослели», стали проявлять больше общественной и гражданской сознательности, брать на себя реальную ответственность за общее благо. За все это время в Италии не случалось постыдных сцен, которые различные каналы передавали из вполне благополучных стран, когда люди в буквальном смысле обчищали магазины и ссорились из-за лишнего рулона туалетной бумаги.
Цена карантина
Однако цена такого гражданского послушания может оказаться слишком высокой. В недрах городов, особенно на юге, где семьям приходится коротать дни на 50–60 кв. метрах без балкона, начинают зреть недовольство и реальные страхи. Застарелые проблемы страны никто не отменял, а в условиях эпидемии они стали проявляться как серьезные осложнения при заболевании. Так, согласно официальной статистике, около 10 млн итальянцев живут в «относительной бедности» и еще 18 млн находятся в группе риска, согласно данным Национального института статистики (ISTAT).
Как правило, единственный кормилец в таких семьях перебивается случайными и непостоянными заработками, часто получая зарплату в конверте, то есть без каких-либо социальных отчислений. Именно эта прослойка населения, потерявшая возможность хоть какого-то дохода, без преувеличения оказалась на грани голода. Правительство обещало выплачивать пособия и гарантировало пропитание, но никто не отменял оплаты аренды жилья и коммерческих площадей при том, что вся торговая деятельность приостановлена. Пособие по безработице также рассчитано на два месяца, тогда как реальная угроза потерять работу из-за разорения компаний касается сотен тысяч, если не миллиона человек. В такой ситуации эксперты предупреждают о возможности беспорядков. Хотя Италия — не страна революций, итальянцы не пойдут на баррикады, как их соседи в «желтых жилетах», но реальная опасность — в расширении сфер влияния мафии, которая всегда процветает там, где недостаточны гарантии государства. А наиболее тяжелая ситуация на Сицилии и в южной Калабрии, традиционных вотчинах мафиозных кланов.
Еще один важнейший аспект — это психологическое здоровье нации, которая рискует выйти из карантина с сильно подорванными нервами. Пока нет официальных данных о росте домашнего насилия, но показательно, что в Ухане после карантина количество разводов увеличилось на 30%. Совершенно очевидно, что изоляция не может продолжаться вечно и не может быть единственным методом сдерживания эпидемии. Все чаще, в том числе из уст специалистов, звучат призывы к подготовке «второго этапа», на котором населению придется сосуществовать с вирусом. До появления вакцины необходимо каким-то образом гарантировать жизнеспособность общества и экономики.
Что дальше?
Этап после эпидемии тоже не предвещает ничего радужного. Школы, похоже, уже не откроются раньше нового учебного года в сентябре. Лето на море или в горах — под вопросом.
Эпидемия еще больше выявила структурные проблемы страны. Много нареканий и у оппозиции, и у населения вызывает то, как правительство, которое называют не самым компетентным и подготовленным в силу многих предшествующих эпидемии причин, справляется с ситуацией. Налицо не самая большая гармония между центральным правительством и региональными руководителями, которые часто представляют как раз оппозицию.
Пока на тяжелейший экономический кризис только намекают. Точнее, что он наступит и повсеместно, очевидно всем. Но какие последствия он будет иметь для Италии, и так давно увязшей в своем внешнем долге? Кто-то предсказывает, что он вырастет на 150% после коронавируса. Падение ВВП оценивается на уровне от 7 до 10% (при самом неблагоприятном сценарии). В других странах, таких как США и Германия, предсказывают и большее падение, но у них и рост был выше, а Италия давно топчется на около нулевой отметке, стремящейся в минус.
Не очень довольна Италия и поведением ЕС в сложившейся ситуации. Не только так называемая антисистемная, склонная к бунту против Брюсселя оппозиция (партии «Лига» и «Братья Италии»), но и вполне себе сторонники евроинтеграции начинают задаваться вопросом: а зачем оно, содружество, нам нужно в таком виде? На послевирусное восстановление нужен не только «план Маршалла», но и «маршал». Все чаще на эту роль прочат бывшего главу ЕЦБ, державшего на плаву родную Италию на протяжении многих лет, Марио Драги.
