Винная отрасль Молдовы: тупик?
Мы уже как-то свыклись с тем, что молдавское машиностроение, радиоэлектроника и другие важнейшие наукоёмкие отрасли (неотъемлемый атрибут развитых стран), заявившие о себе в 70 – 80-е годы прошлого столетия, канули в небытие. Но вот когда у подобной черты уже находится и национальное виноделие, становится не по себе. И даже эпатажный праздник вина не в состоянии погасить щемящее чувство безысходности.
Тотальное сокращение
Для начала обратим внимание на то, что производство виноградных вин уже в 2006 году, по отношению к 2005, сократилось на 49,1 процента, то есть практически вдвое! Причина общеизвестна — российское эмбарго на молдавскую алкогольную продукцию, неожиданно введённое тогда 27 марта.
Разумеется, оно было инициировано во многом политическими мотивами, но и наши экспортёры дали для этого веский повод, явно злоупотребляя качеством отгружаемой продукции. В частности, в 2005 году только официально Молдова импортировала виноградных вин почти 20 тысяч тонн по средней цене за литр 39 центов. При этом значительная часть из них в дальнейшем была «прокупажирована» с молдавскими виноматериалами и отгружена на российский рынок как национальная продукция. Но уже по средней цене 89 центов за литр!
Своё «11 сентября»
Частично поставки начали возобновляться лишь к концу 2007 года. Но затем 11 сентября 2013 года последовало второе эмбарго, которое ещё глубже загнало отрасль в тупик. И объём производства к тому же 2005 году упал уже на 61,2 процента.
На этом траектория падения не прерывалась. И в последние два года производство виноградных вин уменьшилось ещё на 12,3 процента. Немалую роль здесь сыграли и введённые Российской Федерацией с 1 сентября 2014 года импортные пошлины по нормам ВТО.
Так что если в благополучном 2005 году в Молдове работали 189 винодельческих предприятий, то в 2015 отчитались перед статистикой лишь 134. А ряд даже весьма успешных в прошлом компаний банально обанкротились.
Соответственно по всей номенклатуре алкогольной продукции кардинально сократились и отгрузки за рубеж главной статьи национального экспорта. Так, в 2005 году было отправлено за границу товаров этой группы на 314,3 миллиона долларов, что в общей структуре экспорта тогда составило 28,8 процента. В том числе в Российскую Федерацию — на 234,9 миллиона, а в ЕС — лишь на 11,1 миллиона долларов. К 2013 году экспорт алкоголя на российский рынок уже ужался до 45,0 миллионов, или более чем в пять раз.
В этот же период, в рамках заключённого тогда с ЕС договора об асимметричной торговле, почти втрое увеличились поставки в Европу, достигнув уровня 32,4 миллиона долларов. (Импорт в Молдову по-прежнему ввозился с пошлинами, а мы, в рамках предоставленных квот, — без.)
И хотя трёхкратная прибавка получилась существенной, но по своим масштабам уж очень далёкой от былых и утраченных позиций на российском рынке. В итоге к 2013 году удельный вес алкогольной продукции в суммарном экспорте страны сократился до 10,1 процента.
Минус качество
Дальше — больше. В 2015 году, после вступления в силу Соглашения об ассоциации с ЕС, удельный вес алкоголя ужался до 7,8 процента, или до 153,7 миллиона долларов. В том числе в Россию его было поставлено лишь на 9,5 миллиона долларов, а в ЕС — на 39,0 миллионов. И это несмотря на то, что европейцы к концу 2014 года отменили квотирование для молдавских виноделов.
Безусловно, за последнее десятилетие уровень качества винодельческой продукции заметно вырос. Но всё же в массовом производстве органолептические параметры вина по-прежнему во многом являются следствием целого ряда случайных факторов, что не гарантирует их идентичности (или узнаваемости) от партии к партии. А в части различных производителей эти отклонения ещё более значительны, хотя вина и были изготовлены, как нас информируют красочные этикетки, вроде бы из одного и того же наименования винограда и даже в одном и том же регионе.
А ведь это огромный минус для покупателя, знающего толк в этом продукте!
Но сложности молдавских виноделов не только в этом. В настоящее время у отрасли есть и другие серьёзные проблемы. Прежде всего, в нашей стране развитие виноградарства кардинально отстаёт от виноделия. Одно то, что три четверти технических сортов винограда производятся в индивидуальном секторе, говорит о многом. Именно поэтому модернизация винзаводов происходит намного быстрее, чем виноградников. А качество вина, как известно, начинается с сырья и зависит от него процентов на 70.
Фантазмы не запретишь!
У нас много и охотно рассуждают о высококачественных винах, почему-то забывая при этом, что доля качественных вин на мировом рынке в общем объёме продаж обычно составляет 10 – 15 процентов, редко — 20, остальное — ординарные вина. И упования на то, что в Молдове будет по-другому, — не более чем примитивные фантазии. Да, у Молдовы есть большой плюс: страны ЕС связаны обязательством не увеличивать площади своих виноградников, а мы пока можем это делать. У нас есть прекрасные условия для выращивания качественного винограда для вин класса премиум и супер-премиум, в частности, для игристых вин и местных сортов, таких как «Фетяска албэ», «Фетяска регалэ», «Фетяска нягрэ» и «Рара нягрэ». Но опять же, какой удельный вес в общих объёмах производства они могут занять?
Да и чтобы добиться успеха продаж качественных вин, нужно не одно десятилетие осваивать рынки. А это не только сложно, длительно и затратно, но и несоизмеримо с финансовыми возможностями как виноделов, так и страны в целом. Препятствует этому и имидж Молдовы, как страны крайне бедной, и мизерная её узнаваемость.
А пока из-за низкой урожайности, которая в разы меньше рациональной, у нас высокая себестоимость винограда и, соответственно, — такова и цена конечного продукта. В Испании, например, виноград заготавливается по 9 евроцентов за килограмм (не говоря о том, что даже в Калифорнии «каберне» дешевле нашего).
В результате испанцы предлагают виноматериалы с доставкой в Германию по 0,3 евро/л, у нас же на заводах они стоят существенно дороже.
Долги — 5,5 миллиарда!
Необходимы закладки новых плантаций, но для этого требуется по 12 – 15 тысяч евро на гектар. А из-за хронической в последнее десятилетие убыточности отрасли перспективы для подобных инвестиций практически иллюзорны. В частности, только в 2015 году виноделы генерировали убытков на 175,4 миллиона леев. А в целом накопленные долги достигли 5,5 миллиарда леев при годовом объёме продаж менее 3 миллиардов.
В итоге — замкнутый круг.
Как говорят сами виноделы, отрасль на самом деле уже не в кризисе — она достигла дна. Сегодня проблемы виноделия — только в головах виноделов, обуза для людей, которые вложили в этот бизнес деньги. Потому что главное — рынки. Когда нет рынков сбыта, нет и бизнеса. И без понимания властными структурами всех этих проблем, без действенных мер по выведению отрасли из тупика мы и дальше будем её терять.
Михаил Пойсик, доктор экономики, АНМ
КСТАТИ
Где убыло?
В сравнительных анализах уровня объёмов производства сельскохозяйственных культур, включая и виноград, учитывая их высокую зависимость от природно-климатических условий каждого отдельного года, общепринято оценивать эти показатели в среднем за пятилетие. И итоги последних пятнадцати лет говорят о том, что объёмы производства технических и столовых сортов в индивидуальном секторе изменились незначительно, а вот в сельскохозяйственных предприятиях произошло сокращение, и весьма существенное.
Глядя на эти цифры (см. таблицу), невольно задаёшься вопросами: «Если производство технических сортов винограда осталось практически на том же уровне, то почему производство вина сократилось более чем втрое? И из чего вино делали до 2006 года?»
