Со школьной травлей будут бороться на государственном уровне

Ната Чеботарь

На пленарном заседании парламента РМ 9 декабря в первом чтении был одобрен законопроект о внесении изменений в Кодекс об образовании. Таким образом, в действующее законодательство будет введено понятие «буллинг», что на доступном языке означает «травля». Это явление будут регулировать и признавать ​формой психологического насилия, а действия, направленные на создание ситуаций запугивания, будут наказываться по закону. Инициатива была поддержана голосами 61 депутата.

«Закон о борьбе с буллингом следует рассматривать как важный шаг к обеспечению достоинства всех детей в нашей стране», — цитирует портал Nokta одного из авторов проекта, депутата фракции партии «Действие и солидарность» Анжелу Мунтяну-Пожога.

Принятый в первом чтении документ предусматривает, что после вступления в силу законодательных изменений ответственные органы разработают методологические нормы для применения закона и предложат практики по предупреждению и борьбе с этим явлением. В целях защиты детей, в Кодекс об образовании также планируют ввести понятия «ненасилие» и «недискриминация».

«Политика защиты должна включать и правила общения между учениками и преподавателями, и между самими учениками. Сейчас у нас такого нет. Очень важно информировать учеников, учителей, вспомогательный персонал школ и родителей об особенностях этого явления. Этот законопроект обяжет правительство начать серию информационных кампаний для предотвращения буллинга и борьбы с этим феноменом», — сказала Мунтяну-Пожога.

Тревожная статистика того, «чего нет»

Согласно результатам опроса, проведенного в прошлом году центром исследований и консалтинга «Sociopolis» при поддержке детского фонда Организации Объединенных Наций (ЮНИСЕФ) в Молдове в сотрудничестве с министерством образования, культуры и исследований, в Молдове 86,8% подростков сталкиваются с издевательствами в школе. Из них около 70% являются жертвами травли, более 40% — являются агрессорами. Таким образом, в некоторых случаях жертва и агрессор – это по факту один и тот же подросток. Эти данные были обнародованы в феврале 2020 года, еще до введения жестких пандемических ограничений. Перевод учеников на онлайн-обучение, очевидно, временно способствовал снижению уровня агрессии между учениками, однако, разумеется, не искоренил проблему.

Между тем, из собственного опыта работы с темой агрессии в разных ее проявлениях знаю, что далеко не все руководители учебных заведений в принципе готовы признать, что во вверенном им учреждении имеются факты буллинга. Чаще всего директора и педагоги, в особенности классные руководители, склонны давать фактам травли более мягкие формулировки, называя это «некоторыми проблемами в общении», «недопониманием», «сложностями подросткового периода». Тем не менее, согласно данным исследования, каждый третий подросток признался, что знает о фактах физической агрессии между сверстниками. В то же время 20% опрошенных сообщили, что ученики младших классов испытывают страх перед старшеклассниками. Такие ситуации в большей степени касаются мальчиков и учеников сельских школ. Кроме того, каждый пятый подросток уверен, что дети из бедных семей чаще подвергаются травле. А около четверти опрошенных сообщили о травле за пределами школы.

На мой вопрос, ведется ли какая-то статистика в отношении подростковой травли в учебных заведениях муниципия и сёл Чадыр-Лунгского района, старший офицер ООБ ИП Чадыр-Лунга, ведущий инспектор Марианна Петкович ответила: «У нас не было, зарегистрировано случаев буллинга в школах. Сотрудники инспектората полиции постоянно проводят информационные кампании среди учащихся подросткового возраста, посещают учебные заведения и читают лекции, направленные на противодействие распространению подобных явлений среди подростков».

Психолог: «Дети, пережившие буллинг, входят в группу риска по  суициду»

Сложно представить, что кто-то из современных родителей может не знать о феномене буллинга, но тут вот какое дело. Некоторые взрослые считают, что ничего свехстрашного в этом нет, вспоминая, что в их собственном подростковом возрасте они тоже сталкивались с насилием в отношении себя и… «ничего, пережили». В беседе с группой родителей, представляющих учеников разных местных учебных заведений, я услышала даже такие формулировки: «дети есть дети – всегда ссорились, ссорятся и будут ссориться»; «во все времена такое было, мы тоже через это проходили»; «перерастут, поумнеют и все пройдет».

Можно ли говорить о том, что буллинг и травля так же безобидны, как обычные подростковые конфликты? Можно ли допустить, что подростки, вовлеченные в этот процесс, просто «перерастут, поумнеют», и «все пройдет»?

Поговорим об этом со специалистом – доктором педагогики, обладателем научно-дидактического звания конференциар университар, преподавателем, практикующим психологом Инной Карнаевой.

— Инна Валерьевна, разъясните доступным языком, к каким последствиям может привести буллинг в подростковом возрасте?

— Проблема буллинга (травли) чрезвычайно актуальна в наше время и может  привести к самым печальным последствиям, к серьезным личностным изменениям, причем это касается не только подросткового возраста, но и любого другого.  Как минимум, человек, подвергающийся травле, приобретает тревожность, у него понижается самооценка, появляется склонность к депрессии, могут проявляться другие соматические и психологические заболевания.

Существуют отдаленные и ближайшие последствия жестокого отношения к ребенку подросткового возраста.  К ближайшим последствиям можно отнести травмы физического характера. У ребенка могут возникнуть психические расстройства, которые выражаются в повышенном возбуждении, нервозности,раздражительности, либо, наоборот, в апатии, безразличии, сниженном фоне настроения, депрессия. Дети испытывают постоянную тревогу, страх, гнев.

Отдаленные последствия носят долгосрочный характер и могут влиять на всю дальнейшую жизнь ребенка. Такими последствиями могут быть сложные отношения с супругой/супругом, жестокое отношение в дальнейшем к собственным детям и другое.

Но самое главное: дети, пережившие буллинг, входят в группу риска по  суициду. И это мы все должны понимать – и родители, и психологи, и педагоги, и общество в целом.

Давайте не забывать, что подростковый возраст, в принципе, сам по себе очень  проблематичный, критичный, сложный. Кроме психофизиологических причин, влияющих на сложность переходного возраста, в современном мире, в котором живут подростки, на них влияют и другие факторы. Подростки, с одной стороны, оказываются растерянными, потерявшимися в социуме, с другой – они встречаются с высоким уровнем агрессивности, насилия, отсутствием устоявшихся ценностных координат, тотальным влиянием интернета и т.д. Перед молодыми людьми встает вопрос, являющийся основным для этого возраста: как я могу утвердиться в этом мире? Плюс к тому, подросткам жизненно важно стать успешным именно в кругу своих сверстников.

В подростковом возрасте любое нарушение общения переживается очень тяжело и сказывается на развитии личности, так как в этом возрасте ведущей деятельностью явлется личностное общение со сверстниками.

К сожалению, в силу разных причин, часто выбор подростков бывает в сторону негативных моделей поведения, таких, как буллинг, употребление психоактивных веществ, преступные группировки  и другое. Но в то же время, надо четко осознавать, что проблема буллинга не может ни с того ни сего взять и неожиданно появиться в определенном классе, школе. Значит, на то были определенные предпосылки, определенные социальные, психологические и педагогические проблемы, с которыми и надо разбираться.

Увы, мы, взрослые, не всегда «хотим замечать» данные проблемы.  В обществе принято считать, что насилие в школьной среде  происходит не часто. Но это не так.

— Говоря о буллинге, чаще всего рассматривают проблему тех, кто подвергался травле, но в процесс вовлечены и агрессоры. Как это явление отражается на их психике?

— Проблема буллинга может оказывать влияние на всю оставшуюся жизнь и  жертвы,  и того, кто проявлял агрессию. Это психологическая травма для обеих сторон-участниц проблемы.

В процессе школьной травли существует и третья категория детей — «наблюдатели», которым отводится косвенная роль, так как они боятся стать жертвами насилия. Это негативно сказывается и на данной категории учеников. Ситуация постоянного страха невозможности изменить ситуацию ведет к неадекватному самовосприятию, стрессу.

Если агрессоры не изменят свою модель поведения до совершеннолетия, то будучи взрослыми, они могут продолжать вести себя так же, самовыражаясь и самоутверждаясь за счет тех, кто слабее их.  Они могут перенести эту модель на свою будущую семью, проявляя агрессию по отношению к партнеру или родственникам. Надо понимать, что дети-агрессоры, как правило, ведут себя так, вследствие собственной непопулярности, несостоятельности, недолюбленности в семье или из страха самим оказаться на месте жертвы. В любом случае, за их желанием самоутвердиться стоят вполне реальные и непростые проблемы. Поэтому для реабилитации детей, как переживших насилие, так и выступавших в роли агрессоров, необходимо рассмотреть целый комплекс условий – психологических, медицинских, семейных и т.д. Но все очень индивидуально. Каждая ситуация зависит от многих социальных и психологических факторов, и с каждым случаем надо разбираться отдельно.

— Может ли затравленный ребенок сам справиться с этой проблемой? Может ли семья самостоятельно справиться с последствиями буллинга или тут обязательна помощь специалиста?

— Считаю, что самостоятельно неподготовленным людям с этим справиться не по силам. Тем более ребенку практически невозможно справиться с данной проблемой самостоятельно. Вероятнее всего, сценарии развития событий могут только усугубляться. И если в этот момент ребенок не почувствует поддержки, он будет искать выход из создавшейся ситуации в разных доступных ему сообществах (сюда можно отнести все, что взрослые обычно называют «плохой компанией», где возможно увлечение  наркотиками,  алкоголем,  демонстрацией способов сведения счетов с жизнь и так далее). Взрослые в этот момент должны проявлять особенное внимание и поддерживать ребенка, оказавшегося в ситуации риска.

— Насколько эффективна роль школьного психолога в устранении проблемы травли в отношении ученика?

— Роль психолога колоссальная. Но все же, в данном случае, школьный психолог — один в поле не воин. Если в решение данной проблемы не будет включаться руководство учебного заведения, весь педагогический коллектив, семья, то психологу сложно будет что-то изменить. Часто так и случается в практике: проблема изначально не анализируется с точки зрения причин: почему так произошло, почему мы не заметили ранее фактов, приводящих к появлению насилия среди детей? А просто делегируется психологу, пусть разбирается.

Между тем, для решения необходим комплексный подход. Надо понять первопричины: почему началась травля ребенка; когда она началась? Ведь первые сигналы появляются на уроках, в классе. Именно здесь уже начинается ответственность педагога.  Надо понимать, что если речь идет о феномене буллинга, то это не разовая насмешка. Буллинг – это преднамеренные систематические и продолжительные издевательства.

Как профессионалы, педагоги не могут этого не знать и должны заранее выявлять проблему.

В семье также должны замечать, что с ребенком что-то происходит. То есть должна работать команда. А вот уже в команде роль психолога просто незаменима. Например, существуют определенные психологические тренинги, ролевые игры для школьного возраста и т.д., в  которых психолог создает условия для «проживания» и роли жертвы, и роли «агрессора» среди подростков. «Проживая» в процессе тренинга данную модель поведения на своем опыте, подростки сами могут проанализировать  состояние агрессии, сделать собственные выводы.

Психолог должен научить учащихся защищаться от насилия в школе, использовать такие стратегии поведения, которые бы способствовали предотвращению травли, не позволяли бы наблюдающим ребятам оставаться равнодушными. Способствует этому также сплочение коллектива, улучшение социально-психологического климата в классе, благодаря групповым тренингам.

Также возможно работать и индивидуально. Каждый ученик, в зависимости от своих личных особенностей, может использовать ту или иную стратегию поведения защиты от насилия. Но, повторюсь, что работа психолога, как и других специалистов и педагогов, должна планироваться не только когда уже случились факты насилия, а гораздо раньше.

— И последнее на сегодня: об этом не принято говорить, но, исходя из моего личного опыта, я знаю случаи, когда издевательства над учеником начинались именно с подачи учителя. Как Вы это прокомментируете?

— Понимаю, о чем Вы. Как правило, проблема буллинга, вообще, замалчивается в педагогической среде, несмотря на то, что факты насилия в школе  отмечаются уже долгое время. Надо отметить, что на развитие и становление личности детей, влияет социальная окружающая среда. Ребенок большее время проводит в школе. Следовательно, на формирование свойств личности оказывают взаимоотношения с педагогами, сверстниками. И особенно школьная травля, так как буллинг имеет длительный и систематический характер. Поэтому проблему буллинга надо рассматривать во взаимосвязи с проблемой психологического климата в образовательной  среде.

В младшем школьном возрасте личность учителя играет важнейшую роль для учеников. В этот период социально значимым лицом для ребенка становится именно учитель, происходит смещение  авторитета с родителей на педагога. Учитель становится для ребенка примером для подражания, тем, на кого равняются, кого копируют. В период, когда у подростков происходит самоопределение и когда они сосредоточены на самоутверждении, поиске своего места в жизни, очень важно, как к тебе относится учитель.

Преподаватели могут провоцировать появление агрессии. Выделение кого-то из учеников и формирование конкурентной среды, а также применение психологического давления по отношению к ученикам может способствовать развитию агрессивного поведения среди детей.

Если педагог ко всем в классе расположен доброжелательно, внимателен, то ценность каждого из учеников друг перед другом практически одинакова. Если же учитель акцентирует внимание на одних,  постоянно их хвалит и поощряет, а других только критикует, то такое поведение, разумеется, может спровоцировать обиду и даже агрессию по отношению к другим ученикам.

К сожалению, бывают и более сложные случаи, когда между учителем и определенным учеником возникают неприязненные отношения. Это, разумеется, не может остаться незамеченным и остальная часть класса волей или неволей может перенять манеру поведения по отношению к ученику, который «несимпатичен» учителю. В этой связи хочется особенно отметить, какая большая ответственность лежит на педагоге и как много,  зависит от его личных качеств и уровня профессионализма.

В заключении хотелось бы отметить, что проблема буллинга – это достаточно сложное психо-социальное явление. И тяжело в процессе одного интервью обсудить все стороны этого феномена. Предлагаю рассмотреть их более подробно в дальнейших публикациях.