Тудор Копач: Нужно и дальше устанавливать предельные цены на нефтепродукты

Политика субвенций определяется стратегиями правительства и политикой государства, потому что это зависит и от возможностей госбюджета субсидировать сельхозпроизводителей и т.д. в такой ситуации. По этому поводу должны высказаться Минфин, Минэкономики и Министерство сельского хозяйства. Мы в это не вмешиваемся. Как регулятор мы считаем, что в будущем тоже необходимо применять этот механизм установления предельных цен на бензин и дизтопливо. Специалисты агентства считают, что это — правильно и даёт положительный результат. Если сравнить с предыдущим периодом, то рентабельность и специфическая торговая маржа операторов рынка уменьшились на 50-70%. Если сравнить величину их маржи до регулирования и после, то она снизилась по бензину на 60%, по дизтопливу – на 70%. Проще говоря, используя эти методы, мы уменьшили прибыль и рентабельность предприятий. На конец 2017 г. рентабельность компаний по бензину составила 2,8%, по дизтопливу – 0,5%, а по сжиженному газу – 7,2%. Как видно, там, где мы не регулируем, рентабельность выше, потому что молдавский рынок маленький, на нём работает немного компаний. Поэтому, если мы сделаем либерализацию, есть риск того, что будет картельный сговор, и цены пойдут вверх. Вообще, в мире существуют четыре вида установления цен: первый метод — полной либерализации, второй – установления предельных цен (в развивающихся странах), третий – государство устанавливает цены, как в Беларуси, четвертый – гибридный вариант, как в России.

И в других странах есть проблемы с увеличением цен на бензин. Например, в Канаде в этом году, когда начались протесты автомобилистов по поводу роста цен, операторы в качестве ответной меры на полдня закрыли заправки. После этого все успокоились. После того, как суд на основании иска Минэкономики приостановил решение ANRE, нам поступило письмо от компаний, которые занимаются импортом и продажей нефтепродуктов. Операторы выразили озабоченность этими действиями, потому что они приносят им убытки. Но против решения суда мы ничего не можем сделать. — Однако, с другой стороны, если сети заправок предоставляют скидки, значит, у них есть какой-то резерв. Может быть, есть и резерв в том, чтобы предельные цены немного снизить, и операторы тогда просто не будут давать скидки? — Это – неправильно. ANRE устанавливает предельные цены для всех участников рынка. На нём работают такие крупные компании, как Lukoil, Rompetrol, Petrom, и малые и средние предприятия, у которых по одной-две заправки, расположенных, в основном в сёлах, возле сельских хозяйств и т.д.

Специфическая торговая маржа устанавливается для всех. Скидки дают только крупные игроки, потому что у них большой оборот и затраты ниже, а Lukoil к тому же покупает нефтепродукты у своей дочерней компании в Румынии. Но если мы уменьшим специфическую торговую маржу, то угробим всех малых операторов, на рынке останутся только крупные компании, и тогда точно будут монополия и сговор. Есть разная торговая политика компаний. Некоторые дают хорошую скидку, но покупатель сразу платит деньги. Малые игроки кредитуют сельхозпредприятия на два-три месяца, что включает стоимость денег. Эти компании берут кредиты в банках для закупки топлива, и им нужно иметь возможность покрыть расходы по обслуживанию заёмных средств за счёт специфической торговой маржи. А сельхозпроизводителям нужна не скидка, а отсрочка платежа, чтобы собрать и продать урожай. Также есть небольшие компании, которые кредитуют столичный автобусный парк или другие транспортные организации с отсрочкой до трёх месяцев. Соответственно, там нет больших скидок. Реализация нефтепродуктов — достаточно комплексный бизнес. Поэтому для сохранения рынка нужно дать возможность работать всем, чтобы была конкуренция. Если сравнить цены на панно заправок разных компаний, то можно заметить достаточно большой их разброс – в 10-20 банов на те же виды бензина или солярки. Доля специфической торговой маржи в стоимости бензина – 17%, в цене дизтоплива – 19%. В неё входят все расходы – на транспортировку, хранение нефтепродуктов, зарплату персонала, амортизацию станций, их аренду, коммунальные услуги, страховые выплаты, экологический сбор и рентабельность. Для расчётов мы берём цены на нефтепродукты на бирже, а нефтеперерабатывающие заводы добавляют к ценам на бирже ещё 30-40 долларов на тонну. Это тоже входит в специфическую торговую маржу, потому что в расчётах не берётся цена импорта. В нашем отчёте тоже есть данные о котировках Platts и стоимости импорта. — Кстати, по поводу разницы в цене покупки нефти нефтеперерабатывающими заводами. Многие обращают внимание на то, что переработчики закупают нефть на основе фьючерсных контрактов минимум на три месяца, шесть месяцев или 12 месяцев. За это время нефть успевает подрасти в цене, т.е. фактически у них нефть дешевле, чем котировки. Эта разница в методологии не учитывается, а учитываются котировки на биржах за последние 14 дней.

— Но это — их риски. Ведь цены на нефть не только снижаются, но и растут, т.е. какое-то время нефтеперерабатывающие заводы работают в убыток. В любом случае мы в Молдове не можем регулировать отпускные цены производителей нефтепродуктов. А на цены на нефть влияют не только экономические факторы, но и политические, например, высказывания президента США. Он объявил, что США выходят из соглашения по Ирану и вводят против него санкции, из-за которых Иран не может экспортировать нефть, и сразу нефть стала дорожать. Нефтеперерабатывающие заводы, когда покупают нефть по фьючерсным контрактам, платят деньги сразу, а получают её, например, через три месяца, что тоже включает стоимость денег. Наши импортеры, когда закупают нефтепродукты, не вкладывают много денег. В формуле расчета предельных цен учитываются котировки Platts за две недели, потому что операторы покупают бензин и дизтопливо для реализации в течение этого периода. Почему они не купили в начале года миллион тонн и не ждут, когда цена на бензин повысится? Потому что в закупку большого объёма надо вложить больше денег, которые тоже чего-то стоят, при импорте сразу нужно заплатить НДС и акциз – это значительные суммы. Поэтому, если государственная политика нацелена на то, чтобы помочь определенным отраслям и слоям населения, то нужно подумать, как их поддержать. — В существующей методологии определяется цена за один литр бензина или дизтоплива, а импортеры платят за одну тонну, т.е. не за объём, а за вес. Учитывается ли в методологии эта разница? — В методологии очень чётко указана плотность по всем видам нефтепродуктов. Когда мы рассчитываем предельные цены, учитываем этот показатель. Средняя плотность основных видов нефтепродуктов и сжиженного газа (ρ) установлена для бензина в размере 0,758 кг/литр и для дизельного топлива – 0,841 кг/литр. Мы не обманываем людей, всё это учитывается. Вес в тоннах переводим в объём в литрах. Если бы мы в формуле оставили цены в тоннах, то цены были бы на 15% выше. В методологии учитывается среднее значение плотности нефтепродуктов (при температуре 20оС), т.к. летом она — одна, а зимой – другая, в зависимости от температуры. Думаете, что на нефтеперерабатывающих заводах не видят разницу в температурах? Поэтому они продают на вес. Летом больше потерь из-за высокого испарения, зимой, соответственно, — меньше. Кстати, эти потери тоже входят в специфическую торговую маржу. — Если сравнивать цены на бензин в Молдове и США, где доходы населения намного выше, то получается, что в США бензин дешевле: один литр бензина там стоит в среднем $0,83 (2 июля). В Молдове – 19,1 лея, или $1,14. Чем это объясняется? — На цену бензина влияют два главных фактора – налогообложение подакцизных товаров и наличие собственного производства в стране. В нашей стране не производятся нефтепродукты, мы их импортируем.

В Молдове акциз на бензин равен 17% и НДС — 20%, т.е. в цене бензина на платежи в бюджет приходится 37%, а в стоимости дизтоплива – 27% — достаточно большая налоговая нагрузка. Но, например, в Европе акцизы намного выше. Из 19 леев в цене бензина 7 леев – это акциз и НДС. Если бы не было налогов, бензин стоил бы 12 леев. Даже в России и Беларуси, где производится бензин, он не на много дешевле, чем у нас. — Что, на Ваш взгляд, можно сделать, чтобы цены на нефтепродукты в Молдове были адекватными уровню жизни в нашей стране? — У нас рыночные реальные цены. Нужно, чтобы в стране росли зарплаты. Как бы мы ни хотели, ANRE не может установить предельные цены на бензин на уровне 14 или 15 леев/л. Тогда просто никто не будет ввозить нефтепродукты. Это – бизнес, предприятия не будут работать в убыток. Мы должны регулировать предельные цены так, чтобы дать возможность бизнесу что-то заработать, контролируя его рентабельность, и чтобы развивался рынок. В процентном соотношении от предельной цены на бензин, например, в 19,15 лея/л 46,74% составляют котировки Platts, 19,63% — акциз, специфическая торговая маржа компаний – 16,97% и НДС – 16,66%. По дизтопливу от предельной цены в 17,09 лея/л 54% — это котировки Platts, 10,3% — акциз, 19,02% — специфическая торговая маржа, 16,66% — НДС. То есть основные элементы в цене – это цена на бирже и налоговые расходы. — Почему обязательно нужно пользоваться этими котировками, а не отпускной ценой завода? — У разных заводов отпускные цены отличаются, поэтому берём биржевые цены – они средние по заводам, расположенным в средиземноморском регионе. — А вернуться к свободным ценам и уповать на то, что будет работать Совет по конкуренции, — плохой вариант? — Мы в ANRE считаем, что нужно и дальше устанавливать предельные цены. Но решение об этом – в руках правительства и парламента. Если будет принято решение либерализовать рынок, мы будем его соблюдать. Однако все расчеты показывают, что, когда уменьшили маржу (на 50-60%) и большие прибыли нефтяных компаний, это было сделано правильно. Сегодня их маржа и прибыль значительно скромнее.

Источник: NOI