«Что в имени тебе моём»: румынский премьер вновь подогревает языковые страсти
Премьер-министр Румынии заявил, что молдавский язык больше не должен существовать, потому что «его никогда не существовало».
Марчел Чолаку добавил, что с властями Украины достигнут компромисс относительно прав румын в этой стране, и что раскроет подробности данного вопроса во время своего визита в Киев.
«Молдавский язык больше не должен существовать, потому что его никогда не существовало. Это изобретение Российской Федерации, особенно для Бессарабии, для румынских граждан с этой территории, чтобы они больше не называли себя румынами, а называли себя молдаванами», – заявил Чолаку.
Прежде всего, надо понимать, что слова румынского премьера адресованы не только нам, но и Киеву. На территории Украины проживают десятки тысяч этнических молдаван, которых пытается переключить на себя как более влиятельный, нежели Кишинёв, игрок в лице Бухареста. В румынской столице считают, что заморочить голову тамошним молдаванам, вынужденным выживать в агрессивной украинской (то есть антироссийской) среде, намного легче. И потому напирают именно на них.
А вот Киев несколько портит всю эту картину, называя таких людей молдаванами и придерживаясь синтагмы «молдавский язык». У него есть свои причины не идти на уступки Румынии. Киеву нужно «пушечное мясо» на будущее, и он рассчитывает в этом смысле и на население бывших молдавских территорий.
А если признать их румынами, то у Бухареста появится повод вступиться за них и помешать их мобилизации в украинскую армию. Например, выдавать им паспорта, при помощи которых «мясо» сможет покидать Украину. Так уже давно поступает Венгрия, на что Киев смотрит с нескрываемым раздражением и громко кричит о том, что венгерский лидер Виктор Орбан «продался Путину».
Кишинёв же, ясное дело, ни за кого вступаться не собирается. Майе Санду и компании наплевать и на своих граждан, и на диаспору, и уж тем более на каких-то украинских молдаван. Она не будет препятствовать их насильственной мобилизации. Поэтому у Киева нет желания признавать таких людей румынами, несмотря на усилия Бухареста.
Что до нас, то, конечно же, люди в здравом уме не станут отрицать, что говорят на языке, который определённо больше похож на румынский, чем на русский. В Мексике ведь не отрицают, что говорят по-испански. И испанцы, в свою очередь, не отрицают, что вырезали всё коренное население Мексики. Все честны друг перед другом.
А вот наши румынские «собратья» свои преступления на нашей земле не то что не признают – они прекрасно всё помнят, но пытаются выдавать их за героизм. Ставят памятники и возводят мемориалы тем, кто убивал людей десятками, сотнями, тысячами.
Поэтому простой народ сопротивляется навязыванию фальшивой истории. Люди прекрасно помнят, кто, когда и от чьих рук погиб, вот и не хотят разговаривать на языке румынском. Потому что это язык не просто оккупанта, но ещё и малодушного оккупанта, которому не хватает силы духа признать свои преступления и попросить прощения. Вместо этого он выбрал путь переписывания истории и попыток промывки мозгов людям.
Проблема с названием языка в другом. Это первый шаг классической трёхходовки, которая обязательно будет разыграна, если народ Молдовы смирится с тем, что язык у нас румынский. Следующим шагом станет требование признать то, что ты румын, поскольку говоришь на румынском языке. Ну а заключительным ходом будет униря. Ведь если ты румын, то должен жить в общем государстве. Вот для чего и ведётся эта языковая партия.
Если посмотреть на карту «великой Румынии», о которой мечтают «собиратели земель румынских», то можно будет заметить, что Молдова вместе с той её частью, которая уже состоит в Румынии, будет представлять из себя самую большую часть страны. И будет совершенно несправедливо, если название самой большой части потенциальной страны, известный во всём мире топоним «Молдова», просто исчезнет и не будет представлен ни в названии страны, ни в названии языка.
Компромиссом мог бы стать «молдо-румынский» язык. При этом румыны, привыкшие называть свой язык румынским, пусть так его называют и дальше, для нас это не проблема. Но на нашей территории, самостоятельной или даже в составе Румынии, язык должен называться именно так. Нельзя просто стереть топоним, появившийся ещё в XIV веке, с исторической карты земли. Давайте жить дружно!
Наконец, есть ещё один аспект, о котором хотелось бы поговорить. Это отношение «партнёров по развитию» к проблеме языка в Молдове. Они, как правило, избегают конкретных формулировок в этом вопросе. К примеру, американское посольство, поздравляя молдаван с праздником Limba Noastra 31 августа, избегает прямо называть язык «румынским», а использует озвученную выше формулировку.
Но можете не сомневаться, именно эти люди за кулисами подталкивают румын быть настойчивее в языковом вопросе. Эти ребята давно научились манипулировать людьми в этой сфере и довели этот приём до совершенства. Поддерживают националистов финансово, маскируя это под видом «защиты прав человека» и т.д.
Но они и здесь не хотят быть последовательными и придерживаться чётких правил. Все мы знаем историю распада Югославии, хотя мало кто толком разбирается, что и как там происходило. А там все люди всегда говорили на одном языке – югославянском. После распада СФРЮ каждая республика начала пестовать свой язык. Западные партнёры выделяли и выделяют на это дело деньги, поддерживая программы по «хорватскому», «боснийскому» и даже «черногорскому» языку.
Особенно поразительны метаморфозы с последним, «черногорским» языком. Боснийцы и хорваты ладно, они жестоко воевали в 90-е с Белградом, потому и желание обособиться через язык вполне понятно. А вот Черногория ещё долго состояла в одном государстве с Сербией, и даже сейчас большая часть её населения – это православные, стало быть, сербы. С единым совместным, во многом трагичным прошлым. Косовские албанцы, когда вырезали сербов, не делали разницы – из Сербии ты или из Черногории. Резали одинаково всех.
И НАТО в 1999 году побомбило вместе с Сербией и Черногорию, не особо стесняясь. Тогда все они были «сербами, жестокими убийцами», как усиленно изображала их западная пропаганда. Сегодня она точно так же рисует такой образ русских. Но сегодня мы в гораздо меньшей степени подвержены потоку пропаганды с телевидения и лучше, чем в 90-е, разбираемся, кто и в чём виноват.
А вот после того, как Черногория отделилась от Сербии, США через свои неправительственные программы и подконтрольные власти активно начали спонсировать и продвигать изучение «черногорского языка», которого на начало ХХI века даже не существовало! Двадцать лет назад никто и не знал о черногорском языке. Но если такой нужен американцам, его создадут, его будут раскручивать, насаждать и, в конце концов, вобьют людям в голову, что свой язык иметь престижно.
Заметим, что граждан в Черногории меньше, чем в одном Кишинёве – около 650 тысяч. Это в пять раз меньше, чем граждан Молдовы. Но им позволено иметь свой язык, Запад всячески поддерживает эту тему и вкладывает в неё деньги. Потому что ему это выгодно. А то, что язык идентичен сербскому, их вообще не смущает.
А молдаванам, которых в пять раз больше, чем черногорцев, свой язык иметь нельзя. Его высмеивают, над ним потешаются, носителя языка называют «молдобоу». И всё это происходит с молчаливого согласия крикливых проевропейских и проамериканских «гуманитарных» организаций.
То, что они поддерживают кампанию по дискредитации молдавского языка, читается меж строк буквально во всем. Как говорила наш дражайший президент в юбке, «молчат, значит, согласны с войной». Не высказываются в поддержку молдавского языка, значит, согласны с гонениями на него. Логично ведь? Логично.
